МАЗ-1500: Мерседес по-белорусски, или как из Москвича гоночный автомобиль сделали

В истории Минского автозавода есть малоизученные страницы и почти неизвестная техника. Яркий пример — гоночный МАЗ-1500. Два автомобиля с таким индексом были построены в середине ХХ века для участия в кольцевых автогонках в классе машин с двигателем объемом до 1600 см³.

Решение спроектировать спортивный легковой автомобиль пришло энтузиастам Минского автозавода в 1957 году. И то не самостоятельно, а после предложения Министерства автомобильной промышленности Белорусской ССР создать команду на трех гоночных автомобилях в классе 1600 см³. Стимулами для белорусских конструкторов, среди прочего, послужили набирающий популярность в СССР автоспорт и выход в 1955 году знаменитого Mercedes-Benz 300SLR W196S. Последний, в свою очередь, появился благодаря мерседесовской модели 300SL, участницы гонки Mille Miglia 1952 года и его дорожной версии 1954 года, известной как Gullwing или «Крыло чайки». Идею быстро обмозговали, обсудили и согласовали с начальством. В течение трех лет (1957–1959) в экспериментальном цехе завода были построены два МАЗ-1500, появление которых на шоссейно-кольцевых автогонках стало сенсацией! Между тем, конструкции использовалось огромное количество узлов и агрегатов от серийной легковушки «Москвич-407»!

Оригинальным у МАЗ-1500 стал открытый двухместный кузов. Его очертания подчинены минимизации сопротивления воздуха и сокращению площади наружных поверхностей. Днище вообще сделали ровным из листового алюминия, что позволило свести к минимуму нежелательные завихрения воздуха. Оптимальную форму кузова сперва изобразили в карандашных эскизах и набросках на бумаге, а потом перенесли на гипсовый макет в масштабе 1:1. Фары и подфарники накрыли обтекаемыми колпаками из легкого и прочного оргстекла, подобно тому, как это было на немецких и итальянских гоночных автомобилях. Двери сделали опускающимися вниз — примерно такое решение европейские и японские производители позже использовали на короткобазных родстерах. Нельзя сказать, что МАЗ-1500 находился на гребне научной мысли и пике технического прогресса, но он полностью соответствовал требования FIA, и это главное.

При том, что кузов МАЗ-1500 не стал таким хитом, как мерседесовское «Крыло чайки», он запомнился своими решениями. Например, наклоненным вперед капотом под углом, позволяющим в гоночном режиме получать стабильную прижимную силу на колеса передней оси. Или боковыми прорезями для выхода набегающего потока воздуха из подкапотного пространства. Запомнились и заборники позади дверей — отсюда воздух по трубам отводился для охлаждения первично установленных барабанных тормозных механизмов. А к сезону-1961 МАЗ-1500 получил более легкие дисковые тормоза.

Когда габаритные размеры были пересчитаны, а пропорции выверены, прошла завершающая стадия доводки. Вылизанный макет предоставили специалистам Научно-исследовательского автомобильного и автомоторного института (НАМИ). По нему были сделаны шаблоны, благодаря которым были собраны кузова с панелями, состоящими из нескольких слоев стеклоткани. В качестве связующего состава применили клей БФ-2, который можно было купить чуть ли не в любом советском хозмаге.

По воспоминаниям инженера В. Майбороды, машины получились приземистыми, компактными, с необычной компоновкой агрегатов на трубчатой пространственной раме. Ее выполнили из стальных труб диаметром 18 и 25 мм, что позволило не превысить вес в 60 кг. В целях снижения массы кузовные панели выполнили из стеклопластика. Их дизайн спроектировал сотрудник бюро художественного конструирования Ф. Ревзин. Заказ на изготовление разместили в НАМИ. Двигатель традиционно установили в передней части, а вот радиатор, топливный бак и запаску разместили вне колесной базы. При этом сиденья пилота и штурмана передвинули ближе к задней оси.

Подвеску всех колес сделали независимой, использовав при этом элементы от серийной малолитражки «Москвич-407». Для снижения неподрессоренных масс тормозные барабаны и спереди, и сзади вынесли из колес на раму. При этом передние тормоза расположили перед двигателем, а задние — на картере жестко прикрепленного к раме ведущего моста! Что примечательно: гидравлический привод на передние и задние тормоза был раздельным. Тормозной момент передавался на управляемые колеса через качающиеся полуоси. Тормоза так называемого уравновешенного типа предусматривали наличие цилиндра одностороннего действия у каждой колодки. Для лучшего отвода тепла из зоны нагрева на наружной поверхности барабанов имелись специальные ребра.

Но и перед тормозами нашлось место для масляного и водяного радиаторов. А топливный бак водрузили за пассажирской зоной над ведущим мостом — чего не сделаешь ради оптимальной развесовки по осям! Каждое из колес крепилось одной большой центральной гайкой, а запаску уложили в углубление на крышке багажника. «Четыреста седьмой» послужил донором и по другим узлам. Например, от него были взяты двигатель, коробка передач, дифференциал, главная передача. Москвичевский мотор доработали. Он получил свечи зажигания с калильным числом 260–280, повышенную до 8,5:1 степенью сжатия, четыре карбюратора и новую выпускную систему. Впускной и выпускной коллекторы получили отдельные патрубки для каждого из четырех цилиндров. Патрубки выпускных каналов на небольшом удалении от двигателя сведены в общую трубу. В модернизированном виде мотор требовал бензин АИ-93 или бензобензольную смесь. Инженеры расположили радиатор водяного охлаждения ниже двигателя, что потребовало внедрение в конструкцию дополнительного бачка. А вот масляный радиатор, не мудрствуя лукаво, взяли от внедорожника ГАЗ-69.

Оригинально решили вопрос адаптации коробки передач от «Москвича-407». Её не модернизировали, но в механизме переключения применили новые тяги и укороченный валик. И расположили его не на полу, а рядом с рулевой колонкой. Посередине между сиденьями приютили карданный вал длиной 540 мм.

Минские инженеры покумекали и над изменением жесткости независимой подвески. Спереди она шла на поперечных рычагах, с одним из концов которых через шлицы соединялись торсионы (они выполняли роль упругих элементов). Другой конец торсионов входил в кронштейн с возможностью механической регулировки. Минимизировать крены при скоростном прохождении поворотов должен был стабилизатор поперечной устойчивости. Задняя ось типа De-Dion получила подвеску колес на поперечных рычагах. Через серьги и рычаги ведущие колеса также были связаны с торсионами. Взятые от 407‑го «Москвича» задние амортизаторы имплантировали в конструкцию под наклоном.

«Москвич-407» помог решить задачу выбора рулевого механизма. Его не брали в чистом виде, а усовершенствовали под спортивный автомобиль. В частности, рулевую колонку разрезали и вставили в нее два промежуточных звена в виде карданов. Что это дало? Это позволило установить картер рулевого механизма таким образом, чтобы сошка перемещалась в горизонтальной плоскости. Просто, умно, эффективно. По воспоминаниям ветеранов, геометрия рулевой трапеции МАЗ-1500 напоминала геометрию аналогичного узла ГАЗ М20 «Победа». Наличие рычага маятникового типа и качающихся боковых тяг препятствовало вилянию колес и вибрациям на рулевом колесе при колебаниях подвески. В свою очередь, это минимизировало необходимую мускульную силу водителя для управления на большой скорости и делало поведение автомобиля более предсказуемым и безопасным. Кроме того, к гоночному сезону 1961 года первичную конструкцию улучшил. В частности, применили рулевой механизм реечного типа, установили дисковые тормоза и улучшили крепление колес.

Оба гоночных МАЗ-1500 приняли участие в соревнованиях 1961 и 1962 годов. За рулем этих машин побывали В. Майборода, Ю. Колобов, Е. Кулешов, Г. Фрид, Ю. Чвиров. Лучший результат, показанный гоночным МАЗ-1500 на этапах чемпионата СССР — пятое место. Но, как говорится, недолго музыка играла. В 1963 году отдельный класс машин с двигателями от автомобилей «Москвич» был упразднен: все автомобили свели в один класс. Ни денег, ни поддержки начальства проект не получил, и МАЗ-1500 на гонки больше не заявляли. Впоследствии один из гоночных автомобилей передали в ДОСААФ БССР, где его закрепили за Э. Буксовым. До настоящего времени ни он, ни второй экземпляр МАЗ-1500, увы, не сохранились. Да и с фотоматериалами оказался дефицит: те немногие снимки, которые были напечатаны с черно-белой фотопленки, разошлись по частным архивам.

Зато жизнь и история этого уникального проекта продолжается в миниатюрах для коллекционеров. Белорусский мастер ручной работы Вадим Покровский изготовил лимитированную серию обеих гоночных машин Минского автозавода. Один из них — красный автомобиль гонщика Юрия Колобова под № 78. Он участвовал в чемпионате СССР 1961 года по шоссейно-кольцевым автогонкам и конкретно — на соревнованиях «Неманское кольцо» (1‑й этап) в Белоруссии. Лимонный болид под № 77 пилотировал гонщик Владимир Майборода, который лично руководил проектом по созданию МАЗ-1500. Обе миниатюры разошлись среди ценителей стендовых миниатюр, как горячие пирожки. И довыпуск эксклюзивной, очень маленькой серии (по 15 экземпляров) в ближайшее время не планируется!